29.06.2013, 17:10
VuEc
Зарегистрирован: 29.12.2012, 14:29 Сообщения: 2 Откуда:
|
Сообщение#7
В том числе и надежд на то, что виновники репрессий ответят за свои черные дела. Лн, узнавший меня, явно обеспокоился, заерзал на стуле и задергал головой. Я не сводила с него глаз, не зная еще, что собираюсь сделать. Я не заметила, как он ускользнул. На втором отделении место его пустовало. Вернемся в декабрь 1928 года. Федору дали три года одиночного заключения. Мне его жаль, я плачу над его горькой судьбой. Там он погиб от недоедания истощения на второй год войны. Незадолго до конца срока. В хлопотах и заботах легче переносить горе. С нею тащим битком набитый рюкзак, валенки, связанные веревкой, полушубок. Я уже была в этом мрачном помещении под сводчатым потолком на свидании с мамой. Очередь на сдачу вещей, просмотр и перетряска это нельзя и то нельзя. Идем мы с матушкой. По одну сторону решетки в один ряд заключенные, по другую в два ряда родственники, шум и крик. Федор бледен, глаза воспаленные, красные. Я понимаю, какая для него мука это свидание. Мы можем только смотреть, услышать друг друга почти невозможно. Обещаю скоро приехать, как только разрешат. В феврале разрешение уже было получено. Добрые люди приняли меня приветливо и тепло. Километра два надо было пройти по заснеженному полю, через которое была протоптана пешеходная тропа, сокращавшая путь. Тюрьма, приземистое большое здание красного кирпича, потемневшего от времени. Толстые стены, колючая проволока, железные ворота. Посмотришь и сразу сжимается сердце. Никакие другие места не производят на человека такого впечатления безнадежности и скорби. Нет, кладбище навевает тихую грусть, порой даже светлую. Цветы, памятники, знаки любви и внимания, зелень деревьев всё под открытым небом.
|